Сижу и ем, украдкой глядя
На дядю рыжего в углу.
И до чего же рыжий дядя
Склонился кудлами к столу!
Хоть колбаса и не жуется,
Но это рыжего не злит,
Поскольку он, как мне сдается,
Имеет зверский аппетит.
Гляжу на дядину сноровку,
А сам гадаю: Кто такой?
Как часто ходит он в столовку?
Женат ли, нет? И в выходной
Чем занят он? Куда мечтанья
Его вечерние влекут?
И что фигурные катанья
Ему по телеку несут?
Ах, ножки, музыка, скольженье!..
Все это, может быть, того –
Ему сплошное раздраженье?
А, может быть, и ничего?
А может, он по воскресеньям,
Зашторив окна, водку пьет,
Потом жену с остервененьем
И сына маленького бьет?
А может, тащит он, не глядя,
Со стройки шифер или что?
А может, он хороший дядя?
Тогда я делаю не то.
Зачем черню, чего бы ради?
Он, может, честного честней.
Но почему такой у дяди
Тяжелый взгляд из-под бровей?
1967г.
Комментарии